Сведения о ходе совещания, которое началось сразу после одиннадцати часов вечера, противоречивы и ненадежны. Достоверно лишь то, что решения, принятые от имени Комитета национального освобождения в течение ночи, были не вполне правомочны. В заседании принимали участие всего шесть или семь человек. Среди них были Луиджи Лонго, убежденный коммунист, много сделавший для превращения партизанского движения в политическую силу, и Вальтер Аудизио. Это был высокий человек с бледным лицом, ему было тридцать шесть лет, прежде он работал бухгалтером. В свое время он воевал добровольцем в Испании. Он именовал себя Джованбатиста ди Чезаре Маньоли, а чаще более просто — полковник Валерио.

На заседании Комитета под влиянием более человечных и менее политизированных участников было принято решение направить Вальтера Аудизио с заданием доставить Муссолини в Милан. Однако затем, в более узком кругу, обсуждались «подробности миссии Аудизио». Эти «подробности» заключались в том, что Муссолини должны были доставить мертвым. Пальмиро Тольятти настоял на том, чтобы утвердить смертный приговор. Как он сам впоследствии объяснил на страницах коммунистической газеты «Унита», у него были полномочия принять такое решение, как «у руководителя коммунистической партии и вице-премьера Италии». Приговор подразумевал, признался Тольятти, что Муссолини и его министры должны быть расстреляны сразу после ареста и установления личности. Члены Комитета национального освобождения, не являвшиеся коммунистами, не были поставлены в известность о содержании приговора. Для них было очевидным, что по условиям перемирия Муссолини подлежало передать представителям союзных держав. Иваноэ Бономи, сменивший Бадольо на посту премьер-министра, утверждал, что он никогда не слышал о таком приговоре. Влияние коммунистов в Комитете было значительным, а кое-кто из них был известен симпатиями членам Пьемонтского Комитета, который зашел так далеко, что разработал собственное уложение о наказаниях. Согласно ему не только члены правительства Муссолини, но и рядовые члены фашистской партии признавались виновными в «подавлении свободы» и подлежали смертной казни без суда, если они не сдались до начала всеобщего восстания в Северной Италии.

Для того, чтобы избежать такой скорой расправы над Муссолини, были предприняты три попытки разыскать его. Две — американцами, третья — правительством на Юге. Ни одна из них не увенчалась успехом. Приговорив Муссолини к смерти, члены Миланского комитета встали перед проблемой, как сообщить союзникам об аресте Муссолини и одновременно избежать его выдачи. Поэтому в три часа ночи в штаб союзных войск в Сиене была направлена телеграмма следующего содержания: «Комитет национального освобождения с сожалением вынужден сообщить, что не имеет возможности передать Муссолини в руки союзного командования, так как по постановлению Народного трибунала он был расстрелян на том же месте, где фашистами были казнены пятнадцать патриотов».

Час спустя генерал Кадорна вручил Аудизио пропуск, добытый при содействии доктора Гастони, посредника между партизанами и союзниками. Доктору выдал этот пропуск капитан Эмилио К. Даддарио, офицер связи в американской армии, который участвовал в бесплодных попытках розыска Муссолини. Вот текст пропуска, написанного на английском языке:

Имея на руках такой пропуск — а кроме того был еще один с печатью Корпуса добровольцев свободы в форме пятиконечной звезды — Аудизио сел в легковой автомобиль и выехал из Милана. Было семь часов утра 28 апреля. Вместе с ним ехал Альдо Лампреди, рабочий, носивший звание полковника Корпуса добровольцев свободы. Позади легковой машины двигался грузовик. В нем находилось двенадцать человек партизан под командой Рикардо Мордини, который в свое время воевал добровольцем в Испании. У всех пассажиров было оружие: пулеметы и автоматы марки Беретта или Стене; они были одеты не в гражданское платье, в каком они обычно выезжали на задание, а в неопределенного вида униформу цвета хаки. На Аудизио было надето длинное коричневое пальто, а на шее — шарф красно-белозеленого цвета [47] .

Машины прибыли в Комо в восемь часов. Аудизио и Альдо Лампреди выскочили из машины и быстро взбежали по ступенькам префектуры. Первым, кто попался им на пути, был Бертинелли, недавно назначенный префектом города. Бертинелли бросились в глаза возбуждение и нервозность Аудизио. Он сразу попросил прибывших предъявить документы. С недовольным видом Аудизио достал пропуск с печатью Корпуса добровольцев свободы, который не произвел на Бертинелли никакого впечатления, так как за последние несколько дней ему приходилось видеть множество таких пропусков. Поэтому Аудизио пришлось достать пропуск с подписью Даддарио. На этот раз необходимый эффект был достигнут, однако, перед тем как оказать содействие, префект захотел узнать цель миссии Аудизио. Когда ему сообщили, что они приехали за Муссолини, чтобы отвезти его из Донго в Милан, Бертинелли насторожился. Он понимал, что партизаны, захватившие Муссолини, не захотят лишиться права содержать столь ценного пленника и передать его каким-то неизвестным «полковникам» из Милана. Тем более, что тюрьма Сан-Доннино в Комо уже была приготовлена к приему Муссолини.

Нежелание Бертинелли и его окружения расставаться с пленниками было понятным. Давая позже оценку событиям этого дня, Аудизио объяснил позицию местных властей «оскорбленным чувством мелкобуржуазного самолюбия».

К десяти часам утра переговоры все еще не были завершены и, более того, напряженность нарастала. Аудизио не удалось уговорить ни Бертинелли, ни членов местного Комитета национального освобождения уступить его требованиям. Он стал настаивать на встрече с бароном Сарданья, но в тот момент барона не оказалось на месте и отыскать его никак не могли. Тогда Аудизио потребовал соединить его с Миланом для консультаций с начальством. Чтобы никто не стал свидетелем разговора, он приказал всем очистить помещение и для пущей убедительности яростно размахивал пистолетом. Во время телефонного разговора Аудизио с Миланом, его приятель — полковник Альдо Лампреди и командир группы сопровождения Рикардо Мордини отбыли в Донго, не поставив Аудизио в известность.

В конце концов удалось достичь компромисса. Договорились, что захваченные фашисты будут переданы в руки Аудизио под расписку; ему также разрешили проехать в Донго и предоставили необходимый транспорт при условии, что его будут сопровождать два представителя Комитета национального освобождения из Комо. В четверть первого Аудизио был готов покинуть Комо. Однако в последнюю минуту к группе присоединились два человека. Один из них был офицером итальянских спецслужб, Джованни Десси, который выполнял задание американского командования разыскать и доставить им Муссолини, а другой — секретным агентом, называвшим себя Карлетто. Это окончательно вывело Аудизио из себя, и он решил прекратить дальнейшее вмешательство посторонних в свою миссию. На окраине города машина, в которой ехали оба агента, остановилась у бензоколонки. В этот момент к ним подъехал Аудизио с автоматом в руках и повелительным голосом крикнул: «Scendere (Выходите!)». Агенты вынуждены были подчиниться.

Избавившись от двух нежелательных попутчиков, Аудизио помчался по направлению к Донго. Двое партизан из Комо следовали за ним. По пути он захватил большой фургон для перевозки мебели, и в десять минут третьего машины въехали на главную площадь Донго.

Ошибочно приняв приехавших за группу убегающих фашистов или за боевиков, пытающихся освободить заключенных, партизаны встретили их стрельбой.